Неточные совпадения
Вот появилось ровно шесть слуг, по
числу гостей, каждый с подносом, на котором лежало что-то завернутое в бумаге,
рыба, как мне казалось.
Фаддеев, бывший в
числе наших слуг, сказал, что и их всех угостили, и на этот раз хорошо. «Чего ж вам дали?» — спросил я. «Красной и белой каши; да что, ваше высокоблагородие, с души рвет». — «Отчего?» — «Да
рыба — словно кисель, без соли, хлеба нет!»
Мы наудили много
рыбы, и в том
числе отец поймал четырех щук, а Евсеич — двух.
Однажды Александр с Костяковым удили
рыбу. Костяков, в архалуке, в кожаной фуражке, водрузив на берегу несколько удочек разной величины, и донных, и с поплавками, с бубенчиками и с колокольчиками, курил из коротенькой трубки, а сам наблюдал, не смея мигнуть, за всей этой батареей удочек, в том
числе и за удочкой Адуева, потому что Александр стоял, прислонясь к дереву, и смотрел в другую сторону. Долго так стояли они молча.
— Бежать — зачем? — сказал он, словно упрашивая. — Бежать тут некуда — болота, леса всё. У нас — хорошо. Весной, конечно, хорошо-то. Летом тоже. Мальчику вашему понравится.
Рыба в речке есть. Птиц ловить будет. Грибов —
числа нет! На телегах ездят по грибы-то…
«1-я, багренье, разделяющееся на малое и большое. Первое начинается около 20 или 18
числа декабря и не продолжается долее 25-го; второе начинают около 6 января и оканчивают в том же месяце. Багрят
рыбу только от Уральска верст на 200 вниз; далее не продолжают, потому что там производится осенняя ловля.
Не везде, где водится обыкновенная плотва, водится и красноперка; около Москвы никто про нее и не слыхивал, да и в Оренбургской губернии, во многих реках, прудах и озерах, изобилующих всеми породами
рыб, в том
числе и плотвой, нет ни одной красноперки, тогда как в других местах она водится во множестве; клев ее совершенно отличен от клева плотицы: она не теребит, не рвет, не таскает крючка, схватив за кончик червяка; красноперка или вовсе не берет, или берет верно.
Впрочем, и то надобно сказать, что когда в небольшом пруде выужено значительное количество карасей да у
числа вдвое большего прорваны, оторваны [От сильной подсечки нередко совсем отрываются у карасей (и у всякой мелкой
рыбы) губы, которые, точно как колечко, держатся на кожице, вытягиваясь в нужном случае наподобие небольшого хобота.] или поранены губы, то и карась, как он ни прост, должен сделаться осторожным.
Рыба очень нередко задыхается зимой под льдом даже в огромных озерах и проточных прудах: [Из многих, мною самим виденных таких любопытных явлений самое замечательное случилось в Казани около 1804 г.: там сдохлось зимою огромное озеро Кабан; множество народа набежало и наехало со всех сторон:
рыбу, как будто одурелую, ловили всячески и нагружали ею целые воза.] сначала, в продолжение некоторого времени, показывается она в отверстиях прорубей, высовывая рот из воды и глотая воздух, но ловить себя еще не дает и даже уходит, когда подойдет человек; потом покажется гораздо в большем
числе и как будто одурелая, так что ее можно ловить саком и даже брать руками; иногда всплывает и снулая.
Как скоро
число прорубей будет значительно увеличено —
рыба отдыхает и скрывается.
2) В прудах и озерах, находящихся в селениях или близ селений, имеющих постоянные проруби для водопоя скота и других надобностей,
рыба в иные года сдыхается под льдом при одинаковом
числе прорубей.
Если наплавки ходят на весу, то более двух удочек употреблять не должно: ибо тут иногда вслед за первым движением мгновенно следует погружение наплавка и лишнее
число удочек будет мешать; если же вы удите мелкую
рыбу, которая берет часто посреди беспрестанного дерганья, то надобно удить на одну удочку и держать удилище в руке, иначе вы будете кидаться от одной удочки к другой и на обеих пропускать время, благоприятное для подсечки.
Вот он висит на краю розовато-серой скалы, спустив бронзовые ноги; черные, большие, как сливы, глаза его утонули в прозрачной зеленоватой воде; сквозь ее жидкое стекло они видят удивительный мир, лучший, чем все сказки: видят золотисто-рыжие водоросли на дне морском, среди камней, покрытых коврами; из леса водорослей выплывают разноцветные «виолы» — живые цветы моря, — точно пьяный, выходит «перкия», с тупыми глазами, разрисованным носом и голубым пятном на животе, мелькает золотая «сарпа», полосатые дерзкие «каньи»; снуют, как веселые черти, черные «гваррачины»; как серебряные блюда, блестят «спаральони», «окьяты» и другие красавицы-рыбы — им нет
числа! — все они хитрые и, прежде чем схватить червяка на крючке глубоко в круглый рот, ловко ощипывают его маленькими зубами, — умные
рыбы!..
Вероятно, всем известно, что острога имеет фигуру столовой вилки, только с короткими зубьями, которых
числом бывает от пяти до семи; каждый зуб или игла бывает не короче четырех вершков и оканчивается зазубриной, точно такою, какая делается на конце рыболовного крючка, для того чтобы проколотая острогою
рыба не могла сорваться; железная острога прикрепляется очень прочно к деревянному шесту, крепкому, гладкому, сухому и легкому, длиною в сажень и даже в полторы, но никак не длиннее, потому что
рыбу приходится бить не более как на трехаршинной глубине, а по большей части на двухаршинной и менее.
Писарев встретил нас с сияющим лицом. Лов был удачен, и
рыба клевала очень хорошо; он поймал двух щук, из которых одну фунтов в шесть, и десятка полтора окуней; в
числе их были славные окуни, с лишком по фунту. Писарев обнимал и благодарил меня за удочки. «Всем тебе обязан, — говорил он, — а у моего товарища две удочки откусили щуки, а третью оторвал большой окунь». Вся добыча была отправлена к повару для приготовления к обеду.
Один спорил, что он в течение двух дней напишет все
числа от 1 до 1 000 000, другой брался выкурить подряд и непременно затягиваясь всей грудью, пятнадцать папирос, третий ел сырую
рыбу или улиток и пил чернила, четвертый хвастал, что продержит руку над лампой, пока досчитает до тридцати…
— Завтрашнего
числа придут, — отвечал Самоквасов. — Подводчики обещались беспременно накануне Петрова дня доставить… Вот и расписка… Муки крупчатой дядюшка шлет,
рыбы малосольной, свечей, ладану…
— А если бы паче чаяния нуждались в деньгах, можно бы было у Сивкова достать, он ведь каждый год к Макарью ездит и порядочное
число соленой
рыбы закупает.
Вызвавшиеся на опасное поручение запорожцы, в
числе сорока человек, отправились к устью Дуная, сели там на легкие рыбацкие лодки, взяли невод и объехали свободно весь турецкий флот, показывая вид, что они ловят
рыбу.